Разработка урока заслуженного учителя школ России, преподавателя истории гимназии № 1567 Тамары Натановны Эйдельман. Текст предоставлен автором и публикуется с ее согласия.

Изучение Северной войны, как и всей эпохи Петра I , занимает большое место в курсе преподавания истории. Однако, хотелось бы, чтобы школьники воспринимали Северную войну – как, впрочем, и любую другую, - не просто как перемещение масс войск в результате решений полководцев, а как человеческую трагедию, как кризисную ситуацию, влияющую на судьбы множества людей.
Изучение Полтавской битвы – самого знаменитого события этой войны – дает к тому же возможность поработать с источниками и развить у учащихся умение выявлять в источниках различные точки зрения, отличать факты от мнений и осознавать наличие различных подходов к любому историческому событию.

1. Опережающее домашнее задание – изучить в учебнике ход Северной войны. Возможны задания – выучить наиболее существенные даты, отметить на контурной карте основные события войны. Таким образом ребята знакомятся с основной хронологической канвой событий, которая может быть быстро проверена в начале урока - хотя желательно потратить на это минимум времени, иначе весь материал не поместится в сорок пять минут.

2. Ребятам предлагается отрывок из сочинения И.И. Голикова «Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России». ( Хрестоматия по истории России, т.2, книга I, с. 131-133). Прежде, чем начать читать, школьники по названию книги определяют предполагаемое отношение автора к Петру I, затем в комментариях к отрывку читают биографические данные об Иване Голикове, русском купце екатерининской эпохи, сосланном в Сибирь, но получившим помилование в связи с открытием памятника Петру в Петербурге. После этого Голиков считал Петра своим благодетелем и всю жизнь собирал материалы, посвященные императору, так возник его многотомный труд, основанный на огромном количестве источников. Ученикам предлагается определить, исходя из приведенных фактов, какие должны быть слабые и сильные места книги Голикова. Обычно они без труда определяют, что Голиков имел доступ к огромному объему письменной информации и устных легенд, но в то же время явно стремился идеализировать образ царя. После этого класс приступает к чтению текста.

«По окончании всех действий военных монарх, увидя со всех сторон приезжающих в себе генералов и знатных чиновников гвардии своей, уклонял пред каждым из них обнаженный, еще и кровию неприятельской обагренный меч свой и поздравлял их с победой.
Монарх обнял прибывшего к нему тогда же князя Меншикова и , неоднократно целуя его в голову, превозносил пред всеми отличные подвиги и труды его… Князь сей , поздравя его величество, доносил, что неприятель только низложен, что никогда уже от падения своего не восстанет, и что только генерал-фельдмаршал Рейншильд взят им в плен со многими знатными офицерами. Монарх, возблагодаря его за сие последнее, повелел мимо себя провести, не снимая них шпаг.
И тогда же, повелев армии своей стать в строй, выехал пред оною с князем сим. Фельдмаршал Шереметев закричал: « На караул!». Все генералы, штаб и обер-офицеры уклонили свои шпаги, загремела музыка, барабанный и литаврный бой, и преклонялись до земли все знамена. Монарх, проезжая весь фрунт армии без шляпы, благодарил все войско за храбрость и усердие их.
По сем великий государь, повелев пред фрунтом армии поставить походную церковь и многие другие шатры для обеденных столов, посетил раненых не только офицеров, но и всех рядовых, благодарил их за ревность их к службе и отечеству, изъявлял сердечное сожаление свое об их участи, утешал опаснейше раненых, что старание лекарей при способствовании Божией помощи может исцелить их, обещал наградить подвиги их, многих раны в присутствии его были перевязаны. Наконец, великий государь, отдав приказ о неусыпном старании об их излечении и содержании, в первом часу пополудни пошел в поставленную церковь. Началось благодарное молебствие. Во время пения «Тебе Бога хвалим» произведены из артиллерии и мелкого ружья всей армии три залпа, потрясшие, казалось, самую землю. Все бывшие в церкви приносили монарху поздравление и взаимно от него были все поздравлены, а фельдмаршал поднес его величеству рапорт, сколько взято в плен генералов, и высших, и низших чиновников, и рядовых, и также трофеев, что могли по краткости времени описать.
Во 2 часу пополудни великий государь в последовании всего генералитета и штаб-офицеров прибыл в шатер свой.
Монарх повелел князю Меншикову привести в шатер всех пленных генералов, штаб и обер-офицеров. Монарх, стоя у столика без шляпы, принял их с весьма ласковым видом. Они, становяся пред его величеством на колени, подносили ему шпаги свои.
В 3 часа пополудни великий государь, обратяся к пленным, сказал с улыбкою: «Вчера брат мой Карл просил вас в сей день на обед в шатры мои, и, хотя он не сдержал своего королевского слова, но мы сие выполним, и для того прошу вас со мной откушать». А дабы ироническое сие, так сказать, приветствие, не столько было им чувствительно, то повелел тот час каждому из них возвратить их шпаги.
Во время стола при питии за здравие его величества, всего его царского дома и победоносного оружия продолжалась беспрерывно пушечная пальба.
Его величество, обратяся к придворным своим, налив рюмку вина, сказал: « Я пью здоровье учителей моих в военном искусстве». «Кого таким хорошим именем, - спросил Рейншильд, - жаловать ваше величество изволите?» «Вас, господ шведов», - сказал государь.
Стол сей продолжался до пяти часов за полдень, после которого неутомимый государь отправил князя Голицына с обоими полками гвардии своей и под его же командой генерал-поручика Боура с десятью кавалерийскими батальонами за ушедшими под Переволочну шведами.
Поутру 28 числа с точнейшими предписаниями вслед за ними послал князя Меншикова с ротою лейб-эскадрона. Великий государь по отправлении сего князя занялся отданием последнего долга убитым. Он приказал заготовить на самом поле сражения две великие могилы и всей армии около могил тех стать в строй образом каре, и, когда все сие исполнено, монарх осмотрел сам могилы оные и в своем присутствии повелел в одну из них положить порядочно тела офицеров, в другую унтер-офицеров и рядовых, потом началась всеми полковыми священниками погребальная панихида. Монах сам соединил глас свой со гласом певчих своих. Отеческая чувствительность монаршая наконец изъявлена была речью его. По сей краткой речи великий государь , отдав три низкие поклона, первый начал своими руками засыпать землю, громы артиллерии, троекратный беглый всей армии огонь и печальные тоны полковой музыки заключили погребальный сей обряд. Его величество, однако же, не прежде отошел, пока не насыпан был над могилами холм и не водрузил на оном своими же руками святого креста с надписанием «Воины благочестивые, за благочестие кровью венчавшиеся, лета от воплощения Бога Слова 1709, июня 27 дня».
Тогда же великий государь издал указ о повсегодном и непрерывном вовеки поминовении в день сей памяти их.
В самый же сей и последующий день происходило погребение и неприятельских тел при священном же обряде, отправленном чрез бывших в плену реформатских священников в могилу, вырытую руками пленных».

3. Ребятам предлагается составить план прочитанного текста – разбив его на три, максимум четыре части, и дав заглавие каждой из них. Работа выполняется индивидуально, затем выслушивается и обсуждается несколько вариантов названий. Таким образом с одной стороны тренируется умение выявлять основные идеи текста, с другой стороны, в сознании учеников закрепляется основное содержание текста.
4. Следующее задание – выписать несколько слов или выражений, которые лучше всего выражают отношение автора к описываемым событиям. Ученики без труда справляются с заданием. Обычно предлагаются слова «великий государь», «сердечная чувствительность», «благодарил все войско за храбрость и усердие их» и т.д. Таким образом развивается крайне важное умение отличать факты от мнений.

5. После этого школьникам предлагается отрывок из книги Петера Энглунда «Полтава. Рассказ о гибели одной армии». (М., Новое Литературное Обозрение, 1995) Петер Энглунд, современный шведский ученый, написавший исключительно интересную книгу о шведской армии до и после Полтавской битвы. Автор, в частности, использовал многочисленные письма шведских солдат домой – шведы-лютеране были практически поголовно грамотными.

Петер Энглунд. «Полтава. Рассказ о гибели одной армии».
«… Когда шведские военачальники, сдав оружие, символически признали себя побежденными, царь пригласил их на пир вместе с русскими генералами. Все перешли во второй просторный шатер, сшитый из дорогих тканей китайской и персидской работы. Обагренная кровью земля была прикрыта коврами. Галантно целовались руки, государь сам разливал водку. Приступили к обеду, на котором провозглашались тосты за здоровье царя, за его семью, за славу его оружия и так далее. Салютовали пушки, шведы и русские вели учтивые беседы, вкушали яства и обменивались комплиментами. За ломившимся от блюд пиршественным столом царила атмосфера любезности и предупредительности. На фоне всеобщей галантности выделялся лишь <русский> генерал-лейтенант Людвиг Николай фон Халларт, обиженный на жестокое обращение, которому он подвергся в шведском плену после битвы под Нарвой. Обстановка накалялась, но ее дипломатично разрядил Меншиков; вмешавшись, он попросил шведа не обращать внимания на тирады Халларта: генерал-лейтенант, дескать, просто выпил лишнего. Торжественная трапеза на поле битвы могла идти своим чередом, тогда как вокруг продолжали умирать истерзанные воины.

Поле брани представляло собой ужасающее зрелище. Около 9000 убитых и умирающих, масса раненых (их число было больше четырех, но скорее всего не менее десяти тысяч) а также неисчислимое множество загубленных лошадей лежали, раскиданные, на довольно ограниченном пространстве – в поле, в кустарнике, под деревьями, в оврагах, короче говоря, повсюду. Укрепления превратились в могильные курганы, балки – в погребальные ямы. Там, где протекали наиболее ожесточенные схватки, трупы лежали сплошь, устилая землю своеобразным ковром. Например, около третьего редута на площади примерно в 250 квадратных метров, должно было скопиться до тысячи тел. Человек, обозревавший этот кошмар, вероятно, видел и слышал то, что описано многочисленными свидетелями других сражений. Земля вдали шевелилась, словно живая, - это корчились в судорогах и боли бесчисленные раненые, изодранным ковром покрывавшие землю. В воздухе стоял неприятно пульсирующий, жалобный стон, затихающий и вновь усиливающийся, но в любом случае неумолчный - это стенали и плакали десятки тысяч изувеченных и умирающих. Посреди поля, где разыгралась апокалиптическая генеральная баталия, мертвые тела были навалены друг на друга беспорядочными кучами».

6. После прочтения текста ребятам предлагается определить, насколько изложенные здесь события совпадают с составленным ими планом текста Голикова. Быстро выясняется, что в этом отрывке описан примерно тот же самый временной отрывок, что и в отрывке из Голикова. После этого предлагается выписать те слова и выражения, которые наиболее ярко отражают взгляд Петера Энглунда. Обычно предлагаются «ужасающее зрелище», «апокалиптическая генеральная баталия» и т.д. После этого школьникам предлагается объяснить причину различий в оценках при описании одних и тех же фактов. Обычно первый вариант ответа – «Петер Энглунд – швед, поэтому он плохо отзывается о русских». Тогда ученикам предлагается вернуться к тексту и проверить, есть ли в тексте негативные оценки русских людей. Выясняется, что автор описывает вежливость и предупредительность царя и русских генералов по отношению к пленным. В то же время, его рассказ строится на противопоставлении пирующих генералов – как шведских, так и русских и ужасающих мучений раненых и умирающих – как шведских, так и русских. Ясно, что различия между текстами Голикова и Энглунда вызваны скорее не их национальной принадлежностью, а разницей между человеком XVIII века, радостно воспевающим царя-победителя, и человеком ХХ века, стремящимся показать в своей книге ужасы войны как таковой и контраст между положением командиров и простых солдат.

7. Следующий текст, предлагаемый ученикам для анализа – отрывок из поэмы Пушкина «Полтава».

«Уж близок полдень. Жар пылает.
Как пахарь, битва отдыхает.
Кой-где гарцуют казаки.
Равняясь, строятся полки.
Молчит музыка боевая.
На холмах пушки, присмирев,
Прервали свой голодный рев,
И се – равнину оглашая
Далече грянуло ура:
Полки увидели Петра.

И он промчался пред полками,
Могущ и радостен, как бой.
Он поле пожирал очами.
За ним восслед неслись толпой
Сии птенцы гнезда Петрова –
В пременах жребия земного,
В трудах державства и войны
Его товарищи, сыны:
И Шереметев благородный,
И Брюс, и Боур, и Репнин,
И, счастья баловень безродный,
Полудержавный властелин.

И перед синими рядами
Своих воинственных дружин,
Несомый верными слугами,
В качалке, бледен, недвижим,
Страдая раной, Карл явился.
Вожди героя шли за ним.
Он в думу тихо погрузился.
Смущенный взор изобразил
Необычайное волненье.
Казалось, Карла приводил
Желанный бой в недоуменье…
Вдруг слабым манием руки
На русских двинул он полки.

И с ними царские дружины
Сошлись в дыму среди равнины:
И грянул бой, Полтавский бой!
В огне, под градом раскаленным,
Стеной живою отраженным,
Над павшим строем свежий строй
Штыки смыкает. Тяжкой тучей
Отряды конницы летучей
Браздами, саблями звуча,
Сшибаясь, рубятся с плеча.
Бросая груды тел на груду,
Шары чугунные повсюду
Меж ними прыгают, разят,
Прах роют и в крови шипят.
Швед, русский – колет, рубит, режет.
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье, стон,
И смерть и ад со всех сторон.

Но близок, близок миг победы.
Ура! Мы ломим, гнутся шведы.
О славный час! О славный вид!
Еще напор – и враг бежит.
И следом конница пустилась,
Убийством тупятся мечи,
И падшими вся степь покрылась,
Как роем черной саранчи.

Пирует Петр. И горд, и ясен,
И славы полон взор его.
И царский пир его прекрасен.
При кликах войска своего,
В шатре своем он угощает
Своих вождей, вождей чужих,
И славных пленников ласкает,
И за учителей своих
Заздравный кубок подымает.

8. Ученикам снова предлагается сравнить описание событий в пушкинском отрывке с планом рассказа Голикова. Выясняется, что временные отрезки частично перекрывают друг друга – пушкинский текст начинается раньше, но заканчивается все тем же знаменитым петровским пиром. После этого школьникам предлагается ответить на вопрос – к чьей оценке ближе Пушкин – Голикова или Энглунда. В данном случае ответы обычно различаются. В пушкинском тексте, как всегда, все неоднозначно, здесь можно найти подтверждение мысли о совпадении его взгляда с голиковским – например, последняя строфа приведенного отрывка. В то же время, Пушкин не может безоговорочно ликовать по поводу победы, не замечая человеческих страданий. Не случайно здесь строчки «и смерть и ад со всех сторон», « убийством тупятся мечи», «падшими вся степь покрылась, как роем черной саранчи». Не случайно здесь и огромное уважение к противнику – «вожди героя шли за ним», «славные пленники». В этом, очевидно, одно из проявлений величия Пушкина – в его умении взглянуть на происходящее с разных сторон, увидеть величие момента, и одновременно глубину человеческих страданий.

9. После этого ученикам предлагается отрывок из книги Н.И. Костомарова «Мазепа». Выдающийся историк Н.И.Костомаров (1817-1885) родился и вырос на Украине и, хотя и прославился прежде всего своими трудами по русской истории, но в течение всей своей жизни много занимался историей Украины – он публиковал древние малороссийские документы, много писал об украинских политических деятелях. Костомаров в молодости был одним из руководителей Кирилло-Мефодиевского общества, куда, как известно, входил и Тарас Шевченко. Революционные взгляды ученого обусловили его интерес ко всем народным движениям, и, в частности, к запорожскому казачеству. Костомаров был известен, как сторонник культурно-национальной автономии Украины. Очевидно, эти черты мировоззрения историка обусловили и его интерес к гетману Мазепе.

Н.И. Костомаров. «Мазепа»
«Много шведских генералов попалось тогда в плен. Из них знатнейшие были: Реншильд, Стакельберг, Шлиппенбах, Гамильтон, Роос, принц Максимилиан Виртембергский. Когда их представили царю, Петр пинял последнего за короля и, узнавши свою ошибку, воскликнул: «Неужели-таки я не увижу сегодня брата Карла?» Но тут царю принесли разбитые носилки короля, до сих пор показываемые в сокровищнице московской Оружейной палаты. Несколько времени Петр думал, что Карл убит, вскоре, однако, принесли ему известие, что король успел убежать к обозу, и Петр, узнавши, что Карл жив, был этим очень доволен. Он питал большое уважение к своему врагу.
После полудня всему русскому войску приказано было выстроиться. Царь выехал без шляпы, благодарил всех за храбрость, дал приказание перевязывать раны и лечить раненых, показывал к ним сострадание. Между тем на поле приготовлена была походная церковь. В час пополудни там отслужили благодарственный молебен, и во время пения «Тебе Бога хвалим» дано было три пушечных залпа. По окончании молебна царь позвал сподвижников на пир, устроенный в шатрах… К этому пиру приглашены были знатные шведские пленники – генералы и полковники. Во время пира привели Пипера; и его усадили также за стол. Царь ласково обращался со всеми пленниками, собственноручно вручил фельдмаршалу Реншильду шпагу и похвалил его за храбрость и верное исполнение своего долга. У прочих пленников хотя шпаги были отобраны, но тут же милостиво возвращены царем. «Господа, сказал, обратившись к пленникам, Петр, - брат мой Карл приглашал вас на сегодня к обеду в шарах моих, но не сдержал королевского слова; мы за него исполним и приглашаем вас с нами откушать». Поднявши налитой вином заздравный кубок, Петр воскликнул: «Пью за здоровье моего брата Карла!» Потом, при громе пушечных выстрелов, Петр провозгласил тост за здоровье своих учителей. «Кто эти учителя?» - осмелился спросить Реншильд. «Вы, шведы», - отвечал царь. «Хорошо же ваше величество отблагодарили своих учителей», - сказал Реншильд…
…На другой день утром по приказанию царя с 4 часов начали копать могилы для погребения убитых. Все войско было выстроено на этом месте. Две могилы были готовы, и в 6 часов прибыл туда государь… Отслужили над ними обычное последование погребения…царь положил перед убитыми три земных поклона и первый собственноручно стал засыпать могилы землею. Другие командиры последовали ему… После отправления всего обряда над убитыми русскими Петр приказал похоронить неприятельские тела, поручивши совершать над ними погребальный обряд пленным протестантским священникам…
… шведские военачальники розданы были под наблюдение русским вельможам… все другие были розданы русским офицерам, сообразно чинам, какие носили шведские пленники, до самых унтер-офицеров и рядовых. Всех отправили в Россию через несколько дней. Худшая участь постигла малороссиян-мазепинцев, которые взяты были в плен и большею частью сами сдались, увидя шведское дело проигранным. Нордберг, в качестве очевидца, говорит, что их подвергали ужаснейшим истязаниям, ломали им руки и ноги и выставляли на колесах изуродованные тела их, других вешали и на кол сажали.. Мы не можем безусловно отвергать известия Нордберга, так как свирепые казни над мятежниками и царскими изменниками были в обычае у Петра.

10. После прочтения, текст снова сравнивается с рассказом Голикова – и ученики легко находят много совпадений (пир, погребение) , но и большие отличия – прежде всего – рассказ о пытках и казнях казаков. На вопрос о том, почему Костомаров отметил этот факт, пропущенный как шведским, так и русским историками, возможны различные ответы. С одной стороны, отрывок взят из книги о Мазепе, таким образом, естественно, что автор при описании Полтавской битвы останавливается на судьбе соратников мятежного гетмана. В то же время, понятен сам выбор такой точки зрения – Костомарова всегда волновала независимость Украины и, соответственно, интересовали те, кто пытался этой независимости добиться. Возможно, однако, и другое объяснение. Для Голикова, а в какой-то мере и для Пушкина – историю под Полтавой вершит царь, на его действиях и сосредотачивается основное внимание. Для Костомарова в истории всегда огромную роль играл народ и его представители, он видел в русской истории соединение двух начал – вечевого и державного. Не случайно он много писал, например, о Великом Новгороде, как носителе вечевого, народного начала. Запорожцы для него тоже в какой-то мере представители этой народной стихии – и, описывая битву, совершенную по воле двух государей, он не может не рассказать о страданиях казаков, оказавшихся замешанными в эту политическую борьбу.

11. В заключительном слове учитель может подвести итог всему сказанному выше и подчеркнуть, что описание одних и тех же фактов может сильно отличаться в зависимости от эпохи, в которую жил автор текста, его происхождения или же его политических взглядов, и задача любого человека, воспринимающего информацию, четко уяснить для себя, где здесь факты, и где мнения, а затем решить, можно ли доверять этим фактам, и согласен ли он лично с тем или иным мнением. В сильном классе можно предложить написать дома небольшое эссе «Какой взгляд на Полтавскую битву мне ближе – и почему?»

ВЕРНУТЬСЯ НА НАЧАЛЬНУЮ СТРАНИЦУ